Вот так всё и закончится?
Это последний свет?

Некоторые могли бы назвать это апокалипсисом. Они бы ошиблись, хотя легко понять причину такого толкования. Быстрое, жестокое уничтожение произошло только в начале и в конце; вряд ли можно устроить Армагеддон с тысячелетним периодом спокойствия.

Большой конец никогда не должен был случиться. Коллективная истерия, возникшая при исчезновении Солнца, как бы она ни была пикантна, вряд ли была запланирована. Жизнь должна была исчезнуть в течение примерно полумиллиона лет. Но какое это имеет значение? Мы всё равно оказались здесь.

Где это? Кто это? Как они всё ещё цепляются за последний клочок хвороста, за искру электричества, за что угодно?
Как последняя заблудшая овца продолжает привычки своего стада?

Сейчас всё это не имеет значения. Без света, указывающего на тень, не осталось никаких барьеров для того, чтобы всё это имело хоть какое-то значение.

Последний странник может сохранять свой сияющий лик ложного оптимизма столько, сколько захочет.
В конце концов, тьма всё равно поглотит всех.

Всё громче стучат тяжёлые капли дождя, когда последний свет выдыхается и тихо умирает.

ИСЧЕЗАЯ ВО ТЬМЕ